Самый известный шпион времен холодной войны не дожил до 2015 года несколько месяцев. Джон Энтони Уокер умер в американской федеральной тюрьме.

Эта громкая история началась ранним осенним вечером 1967 года, когда в калитку советского посольства в Вашингтоне как-то боком, неуверенно, проскользнул человек. Отворив массивную дверь диппредставительства, он на английском обратился к дежурному:

Хочу встретиться с дипломатом, который у вас отвечает за безопасность.

За спиной посетителя тут же вырос посольский охранник и выжидательно посмотрел на дежурного. Затем гостя проводили в маленькую комнату рядом с входом и велели ждать.

Какова цель вашего визита к нам? - улыбаясь, спросил его вошедший сотрудник посольства.

Если вы из службы безопасности, тогда я отвечу на этот вопрос, - явно нервничая, сказал гость.

И все же? - Хотел бы предложить вам сделку. Деньги взамен на материалы, которые могут заинтересовать ваше правительство.

Дипломат оставался невозмутим.

Это очень ценная информация военного характера, - с нажимом продолжал нежданный посетитель. - Я принес с собой коды от шифровальной машины.

Он быстро вынул из своего кармана и протянул русскому небольшой листок бумаги с какими-то цифрами.

Посидите здесь, скоро вернусь, - ответил дипломат, забрав с собой листок.

Минут через пятнадцать он действительно пришел обратно в сопровождении хмурого человека, который явно был здесь большой шишкой. Этот начальник сразу спросил торговца секретами, как его зовут.

Джеймс, - ответил тот. - Джеймс Харпер.

Допустим, - ответил русский. - А у вас есть с собой какой-то документ, удостоверяющий личность? После некоторой заминки американец достал бумажник и вынул оттуда свое военное удостоверение.

Джон Энтони Уокер младший, - прочел вслух русский. И добавил с издевкой: - Благодарю вас, мистер Харпер.

Так началась шпионская история, которая нанесла самый крупный ущерб военному потенциалу США в годы холодной войны. Она продолжалась почти восемнадцать лет, и в нее прямо или косвенно оказались втянуты самые разные люди по обе стороны океана.

Жена Джона Уокера Барбара, судя по всему, сдала его американцам

БЕСЦЕННЫЙ ТОВАР

Дежурный офицер штаба Атлантического флота Джон Уокер очень хотел стать богатым. Таким, чтобы иметь виллу, яхту, личный самолет, чтобы красивые девочки сами вешались ему на шею, а уик-энды можно было проводить на Багамах. Поразмыслив, он понял, что нет, увы, другого способа осуществить свою мечту, кроме одного - продавать военные секреты русским.

На счастье, этим товаром Джон обладал в избытке. По службе он имел доступ к множеству самых секретных документов. Устройство шифровальных машин и ключи к ним. Стратегические планы флота на случай начала третьей мировой войны. Расположение подводных микрофонов, которыми Штаты нашпиговали все подходы к своему побережью, опасаясь вражеских подлодок. Коды для запуска ракет с ядерными боеголовками. Слабые места спутников-шпионов. И еще много всякого другого, что, как он полагал, может заинтересовать советскую разведку.

И Джон не ошибся. С самого начала он сказал себе: «Раз ты встал на эту тропу, то должен идти по ней до конца. Ты обязан стать самым лучшим шпионом в истории ».

И ведь стал! С помощью этого парня в Москве получили и расшифровали более миллиона (!) самых сокровенных документов, касающихся военной мощи США.

Благодаря ему наши подлодки могли скрытно заходить чуть ли не в нью-йоркскую гавань. Наши адмиралы читали приказы американского командования едва ли не раньше командиров их авианосцев. И продолжались все эти чудеса, как я уже сказал, без малого восемнадцать лет.

Моряк Джон Уокер в 1955 году

ЖИТЬ КРАСИВО

После того первого визита в совпосольство Уокер еще только раз встречался с сотрудниками КГБ на территории США. В Москве сразу осознали, какой ценный источник они приобрели, а потому было сделано все, чтобы максимально обезопасить его. Лично Юрий Андропов распорядился жестко ограничить круг лиц, знавших о существовании агента. Решено, что все встречи с ним будут проходить на территории третьих стран, а передача материалов (от Уокера) и денег ему (от КГБ) осуществляться исключительно через тайники.

Быстро войдя во вкус, Уокер, как истинный бизнесмен, решил, что дело необходимо расширять, для чего вскоре привлек к краже секретов своего друга Джерри Уитуорта, служившего на западном побережье в СанДиего. При этом он, правда, прибег к уловке, пояснив приятелю, что документы будут передаваться союзникам американцев - израильтянам.

Цинизм агента не знал преград. Когда однажды ему потребовалось перевезти из Европы в Штаты крупную партию долларов, врученных связником КГБ, Джон использовал родную мать.

«Кому бы пришло в голову обыскивать в аэропорту милую пожилую леди », - так объяснял он это позже. Когда его сильно пьющая жена Барбара, узнав о том, чем занимается супруг, пригрозила донести на него в ФБР, Джон в ходе встречи со связником в Вене сказал ему:

Может вам убить ее? Однако офицер КГБ никак не прореагировал на это предложение, и Уокер заключил, что ему самому придется решать проблему Барбары.

Все его мечты исполнились: самолет, яхта, девочки, отдых на Багамах… Почему-то хваленой американской контрразведке все эти годы не казалось странным, что младший офицер флота ведет себя так, словно он нефтяной шейх или банкир с Уолл-стрит.

Самозарядный пистолет М1911 стоял на вооружении ФБР вплоть до 1985 года

МНОГОХОДОВКИ ПРОФЕССИОНАЛОВ

Благодаря Уокеру и его материалам, несколько командиров советских подводных лодок стали Героями Советского Союза, хотя они и не догадывались о существовании шпиона, повлиявшего на их судьбы. «Золотую Звезду » секретным указом также получил сотрудник внешней разведки Г., который на протяжении многих лет тайно встречался с агентом в разных городах мира. Высокой награды и генеральского звания был удостоен и тот самый хмурый чекист, что возглавлял вашингтонскую резидентуру осенью 1967 года. Более того, шеф КГБ Юрий Андропов был настолько восхищен этой операцией, что сделал резидента после его возвращения в Москву заместителем начальника внешней разведки (тогда - Первого Главного управления КГБ). Имя этого человека - Борис Соломатин, и мне неоднократно доводилось беседовать с ним.

Как-то я спросил Бориса Александровича, а не рисковал ли он тогда, при первой встрече с Уокером, ведь американец вполне мог оказаться вражеской «подставой», то есть специально «засланным казачком», чтобы водить за нос советскую разведку.

В истории холодной войны таких случаев было хоть отбавляй, причем игры с липовыми агентами активно использовали как американцы, так и наши.

Да, - согласился генерал, - риск был большой. Случалось, и мы попадали на такие разводки и годами тянули пустышки. Сам я, когда был в первой командировке рядовым оперативным сотрудником в Индии, имел на связи одного англичанина, который, как потом выяснилось, являлся классической «подставой». Или другой пример: американцы больше двадцати лет дурили ГРУ, подарив военным разведчикам своего агента.

С ним работал Лихачев, сын генерала Черняховского. Он женился на дочери директора знаменитого автозавода, взял ее фамилию. Получал за связь с «ценным источником» награды, звания.

Дело было так. Помощник нашего военно-морского атташе поигрывал в волейбол с американцами. Как-то раз выходит он после игры в парк и видит на скамеечке военного в форме. Подсел к нему, заговорил. Парень оказался сержантом, служил в какой-то оборонной организации. Между ними установился контакт. Но наш человек не знал, что сержант едва ли не с первых дней доложил о своем новом русском друге в контрразведку.

Там оценили информацию профессионально и решили затеять комбинацию.

Сержант имел какое-то отдаленное отношение к разработке химического оружия, эту карту американцы и разыграли. У нас тогда тоже работали по этой проблеме и имели страстное желание знать, как далеко и в какую сторону продвинулся противник. Поэтому наши военные купились сразу. Фэбээровцы сделали так, чтобы сержант получил доступ к секретным разработкам, стали давать ему для передачи реальную информацию по нервно-паралитическому газу.

То есть, что же, выдавали свои собственные секреты? Играли против себя? - Э, нет. Как раз наоборот. К этой комбинации были подключены Пентагон, Объединенный комитет начальников штабов, другие ведомства.

И вот что они придумали. Штаты долгое время вели исследования по этому нервно-паралитическому газу, стараясь увеличить его боевую эффективность. Однако в какой-то момент поняли, что путь, которым они шли, тупиковый.

И тут появляется покупатель от ГРУ. И американцы решают втюхать свой гнилой товар нам. То есть и нас затащить в этот тупик. В ходе этой операции американцы решили две задачи: нейтрализации целого ряда опер-работников вашингтонской резидентуры ГРУ и ослабления оборонной мощи Советского Союза.

Сейчас, как я понимаю, тот сержант безбедно живет на деньги, которые ему щедро отваливали наши военные разведчики за «секретную информацию».

Таких вариантов все очень боялись. Многие резиденты как рассуждали? Ну, буду я сидеть тихо, без особых подвигов, ну, пожурят за это и все. А если проколюсь на «подставе», то и карьере конец. Поэтому и не рисковали, не брали на себя ответственность.

А вам не кажется странным, что когда над этим самым ценным агентом КГБ в Штатах нависла прямая угроза разоблачения - я имею в виду историю с Барбарой, - то предупреждение Уокера было по существу проигнорировано? Почему? Неужели интересы национальной безопасности не стоят выше жизни одного человека? По-моему, американцы в подобных случаях не церемонятся? - Убить человека - это слишком серьезная вещь и с точки зрения морали, и с учетом возможных последствий. А если бы Уокер все равно впоследствии погорел и вся эта история всплыла наружу? В каком свете тогда бы выглядела наша разведка, все наше государство? Такого рода акции плохо воспринимаются общественным мнением.

Передовица The Virginian Pilot от 21 мая 1985 года. Газета сообщает, что Джон Уокер признал себя виновным в шпионаже в пользу Советского Союза

СЛАБОЕ ЗВЕНО ПО ИМЕНИ БАРБАРА

Как «прокололся» Джон Уокер? По официальной версии, его-таки сдала Барбара, сильно обозленная на Джона, к тому времени расставшегося с ней и целиком погрязшего в пучине разврата.

Борис Соломатин считал, что провал стал следствием неумеренных трат Уокера, что рано или поздно должно было вызвать подозрение у ФБР. Частный самолет, яхта, роскошные пирушки… Как бы там ни было, а в мае 1985 года контрразведка после нескольких месяцев тайной разработки агента приступила к заключительной фазе операции «Летучая мышь ». Было решено взять Джона во время тайниковой операции, а заодно арестовать и его связника из КГБ. Однако наш офицер сумел ускользнуть из ловушки. На Уокера же была организована самая масштабная облава в истории Федерального бюро расследований. В ней участвовала почти сотня оперативников, несколько десятков машин, включая двадцать грузовиков (для маскировки) и даже специальный самолет. В итоге сначала арестовали Джона, а затем и всех других участников его агентурной сети.

Запираться никто из них не стал. Джона и Артура приговорили: первого к двум пожизненным срокам плюс сто лет впридачу, второго - к трем пожизненным и штрафу в четверть миллиона долларов. Джерри получил 365 лет тюрьмы.

Майкл - 80 лет с возможностью просить помилования через 16 лет.

Я спросил генерала Соломатина, есть ли у них хоть какие-то шансы выбраться на свободу? - Боюсь, что нет, - ответил Борис Александрович. - Я не знаю ни одного случая, чтобы президент США - а это только он может помиловать осужденного за такие преступления - скостил срок человеку, приговоренному за шпионаж, или помиловал его. Ни одного случая! Даже когда включается еврейское лобби, а оно в Штатах может многое. У них там попался один гражданин США за шпионаж в пользу Израиля. Получил пожизненный срок. Чтобы его освободить, напряглись все - и высшие должностные лица в Тель-Авиве, и силы за океаном. Бесполезно.

Лет пять назад (а наш разговор происходил в 2003 году - «ВМ » ) я получил письмо от адвоката Уокера, который просил меня принять меры для облегчения участи «этого несчастного человека». Увы, я его разочаровал.

И приписал, что у нас в России в 1990-е годы многие лица, шпионившие в пользу США, были не только амнистированы, но и получили возможность выехать в Америку, где и живут себе спокойно на деньги ЦРУ. Почему бы вашему президенту не сделать ответный шаг? А что я мог ему еще ответить?

Данный материал опубликован на сайте BezFormata 11 января 2019 года,
ниже указана дата, когда материал был опубликован на сайте первоисточника! В столице Турции в настоящее время проходит несанкционированный марш против насилия над женщинами, передает канал "Россия 24" .
Вести.Ru
08.03.2020 Спасатели выловили сиамскую кошку из Москвы-реки с помощью сачка, сообщили в пресс-службе столичного главка чрезвычайного ведомства.
Вести.Ru
08.03.2020 В России отмечают Международный женский день. По всей стране в адрес женщин звучат только самые теплые и искренние слова.
Вести.Ru
08.03.2020

Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов Российский фигурист Руслан Жиганшин прокомментировал информацию о своем исчезновении в Москве.
M24.Ru
08.03.2020 Фото: Москва 24/Юлия Иванко В воскресенье, 8 марта, Московский зоопарк посетило более 900 человек в одежде с леопардовым принтом.
M24.Ru
08.03.2020

Джон Уокер, о котором далее пойдет речь, не был сотрудником АНБ, а служил шифровальщиком в ВМС США. Но мы посчитали необходимым рассказать о нем, поскольку переданные им за время сотрудничества с ПГУ КГБ материалы имели исключительную ценность. Кроме того, по оценке как наших, так и американских специалистов, 17-летняя работа Уокера на советскую разведку до сих пор является беспрецедентной как по комплексному освещению всех видов шифровальной связи, так и по своей длительности.

Джон Энтони Уокер-младший родился 28 июля 1937 года в Вашингтоне. Он был вторым из трех сыновей Джона Уокера-старшего, не очень преуспевшего в жизни человека, начавшего свою карьеру чиновником министерства торговли, а закончившего продавцом в торговом центре. В юности Уокер-младший был отпетым хулиганом и в возрасте 15 лет был осужден условно за попытку ограбления магазина. Неизвестно как бы сложилась судьба Джона, если бы в июле 1955 года его старший брат Артур, служивший в то время на флоте, не привел его к вербовщику и не помог поступить на службу в ВМС.

После окончания учебы Уокер служил сначала на эсминце «Джонни Хатчинс», потом на авианосце «Форрестол», а затем на плавучей базе подводных лодок «Хоуард У. Джилмор». В это же время он женился на Барбаре Кроули, и вскоре у них родилось четверо детей – три дочери (Маргарет, Синтия, Лаура) и сын Майкл. Несмотря на то что Уокер быстро получал очередные повышения по службе, он не собирался прослужить 20 лет, а затем выйти на пенсию. Его мечта заключалась в том, чтобы накопить достаточно денег, вложить их в какой-нибудь бизнес и выйти в отставку. Но мечты Уокера разбивались о суровую реальность. Все зарабатываемые им деньги уходили на содержание семьи и небольшого заведения «Бамбуковый бар», приносившего одни убытки. К тому же Барбара пристрастилась к алкоголю, а также постоянно «пилила» мужа по различным поводам.

В апреле 1967 года Уокера перевели в оперативный центр штаба Атлантического флота США в Норфолке. Здесь он стал дежурным офицером в центре коммуникаций, ответственным за связь со всеми подводными лодками, курсирующими в Атлантическом океане. К тому времени он находился на грани банкротства, а семейные отношения обострились до предела. В конце 1967 года во время очередного дежурства кто-то из офицеров пошутил, что неплохо было бы продавать секреты русским, так как они заплатили бы за них кучу денег. Именно в этот момент у Уокера родилась мысль, что таким путем он мог бы не только рассчитаться с долгами, но и обеспечить себе безбедную жизнь. Первым документом, с которого он снял копию, был список месячных ключей к шифровальной машине KL-47, проходивший под грифом «Совершенно секретно – особая категория».

В один из декабрьских дней 1967 года Уокер взял такси и попросил подвезти его в Вашингтон. Таксист высадил его за квартал до советского посольства, и дальнейший путь Уокер проделал пешком. Войдя в посольство, он потребовал встречи с офицером, отвечающим за безопасность. А на вопрос вышедшего к нему сотрудника посольства: «Что вам угодно?» – Уокер ответил заранее подготовленной фразой: «Меня интересует возможность продать секретные документы правительства Соединенных Штатов Советскому Союзу. Ценную военную информацию. Я принес с собой образец».

С этими словами он достал из кармана и передал собеседнику листок с ключами к шифровальной машине KL-47. Взяв у него листок, сотрудник посольства вышел, а через несколько минут в комнату вошел другой человек, поведший с Уокером долгую беседу. На вопрос, какими причинами вызван его приход сюда – политическими или финансовыми, Уокер ответил: «Исключительно финансовыми. Мне нужны деньги». А на вопрос: «Сколько вы хотите?» – заявил: «Что-нибудь между 500-1000 долларов в неделю».

После непродолжительных колебаний собеседник Уокера вручил ему 1000 долларов и назначил следующую встречу через две недели в торговом центре города Александрия. Затем на Уокера надели длинное пальто, шляпу с широкими полями и, выведя через боковую дверь, посадили на заднее сиденье автомобиля. Машина на большой скорости покинула посольство и, по– петляв по городу, остановилась в северо-западной части Вашингтона, где Уокера высадили, забрали пальто и шляпу и оставили в одиночестве.

Человеком, завербовавшим Уокера, был резидент ПГУ КГБ в Вашингтоне Борис Соломатин. Передавая Уокеру деньги и назначая встречу, он очень рисковал, так как мог нарваться на «подставу» ФБР. Впрочем, вот как он сам рассказывает о вербовке Уокера в интервью американскому журналисту Питу Эрли:

«– Как вы убедились, что Уокер не двойной агент, подосланный вам ЦРУ или ФБР?

– Разумеется, эти службы регулярно подсылали нам «двойников». Но Уокер показал месячный ключ к шифру одной из ваших шифровальных машин. Это было крайне необычно, и я решил рискнуть по-крупному. Имейте в виду, что резидент КГБ, как и глава резидентуры ЦРУ, как правило, не беседуют напрямую с добровольцами. Но в данном случае Уокер предлагал нам шифры, а это самый важный объект разведки. И я решил лично поговорить с ним, составить собственное впечатление об этом человеке, чтобы решить, будем ли мы работать с ним в будущем. Должен сказать, что я люблю рисковать, разумеется, рисковать разумно. И уверен, без риска не может быть действительно результативной разведки.

Поэтому я плюнул на все правила и инструкции и в течение двух часов беседовал с Уокером один на один. Конечно, на первой встрече я не мог полностью убедиться, что он не двойной агент, не подослан контрразведкой, но интуиция мне подсказывала, что Уокер не «двойник». Интуиция – это, конечно, не случайная догадка, она требует накопления достаточных знаний и практического опыта, в данном случае разведывательной работы. К тому времени я уже проработал в разведке 16 лет.

Сотруднику разведки, чтобы не остаться в дураках, нужно прежде всего хорошо знать разведываемую страну, знать, что там секретно, а что нет. Следует задать себе вопрос: нанесет ли предлагаемая информация вред стране, которую представляет человек, передающий ее? Я не знал тогда и сейчас все еще не знаю ни одного примера, когда какая-нибудь контрразведка использовала в качестве двойного агента человека, имеющего доступ к шифровальному делу. Шифры и шифровальная техника слишком важны и слишком секретны, чтобы кто-нибудь стал рисковать ими, даже если используются ложные шифры».

На следующей встрече Уокер передал своему оператору несколько карточек с ключами к шифровальной машине KW-7 и технические характеристики на нее, получив за это 5000 долларов – огромную по тем временам сумму. В дальнейшем личных встреч больше не проводилось, а передача материалов и денег производилась через тайники. Вербовку Уокера в Центре считали большим успехом, и поэтому делалось все возможное для обеспечения его безопасности. Так, в резидентуре об Уокере знали всего три человека – резидент Соломатин, его заместитель по линии ПР Олег Калугин и еще одни сотрудник линии «КР» (внешняя контрразведка) резидентуры Александр Соколов, проводивший с ним тайниковые операции. Кстати, именно тот факт, что Калугин работал с Уокером, был причиной того, что он стремительно поднялся по служебной лестнице и стал в 1974 году самым молодым генералом во внешней разведке.

Однако полностью избежать утечки информации не удалось, и это в конце концов привело к провалу Уокера. Дело в том, что работники 16-го отдела ПГУ (электронный перехват и операции против шифровальных служб), которым передали на связь Уокера, снабдили его фотографиями мест, где размещались тайники, и списком необходимой информации. Все это и обнаружила в середине 1968 года в письменном столе Уокера его жена Барбара. Но узнав, что ее муж шпион, она не захотела терять только что приобретенный материальный достаток и даже дважды помогала ему закладывать тайники.

В оперативном центре, где служил Уокер, никто не догадывался о том, что он переснимает секретные материалы. Более того, в 1972 году, когда Уокер уже более 4 лет занимался шпионажем, его аттестовали следующим образом:

«Старший уорент-офицер второго класса Уокер в высшей степени лоялен, гордится собой и службой на флоте, неукоснительно придерживается принципов и традиций морской службы. Отличается обостренным чувством долга и личной порядочностью в сочетании с большим чувством юмора. Дружелюбен, умен, прекрасно уживается с другими».

И в самом деле, никто не обратил внимание, что Уокер снял дорогую квартиру в престижном районе Норфолка, купил дорогую яхту и оставляет большие суммы в кабаре и ресторанах. Нахальство Уокера доходило до того, что он при сослуживцах подключил переданный ему КГБ роторный считыватель для определения схем шифровальных машин к шифратору KL-47, объясняя свои действия тем, что машина искажает информацию и ему нужно ее обследовать. «В универмагах система безопасности намного надежнее, чем в американском военно-морском флоте», – говорил он позднее с презрением.

Летом 1971 года Уокер получил назначение на вспомогательное судно «Ниагара-Фолс», курсирующее у берегов Вьетнама. На судне он отвечал за сохранность секретных материалов, в том числе и за все кодовые ключи и шифровальные машины корабля. По словам Уокера, военно-морской флот США вручил ему «ключи от царства». Объем передаваемой в это время Уокером секретной информации был огромен. А о ее важности можно судить по словам Теодора Шекли, резидента ЦРУ в Сайгоне с 1968 по 1973 год:

«На заключительном этапе войны во Вьетнаме они (вьетнамцы – Авт.) обычно заранее знали о рейдах В-52. Даже когда из-за плохой погоды самолеты уходили на запасные цели, им было уже известно, по каким целям будет нанесен удар. Естественно, это обстоятельство сокращало эффективность ударов, поскольку они успевали к ним подготовиться. Это было совершенно необъяснимо. Мы так и не смогли понять, в чем дело».

В 1974 году Уокера перевели в штаб десантных войск в Норфолке, что заметно снизило его доступ к шифровальному оборудованию. Но к тому времени он завербовал для работы на КГБ своего ближайшего друга Джерри Альфреда Уитуорта, специалиста по спутниковой связи ВМС США, имевшего доступ ко всем новейшим шифровальным системам, благодаря чему продолжал снабжать советскую разведку сверхсекретными материалами.

Однако к 1976 году отношения Уокера с женой настолько ухудшились, что он решил развестись. Дело в том, что Барбара угрожала выдать его ФБР, и он предпочел откупиться от нее, дав ей при разводе 10 тыс. долларов наличными и обещав платить по 500 долларов ежемесячно. Развод был оформлен 22 июня 1976 года, а уже 31 июля Уокер уволился с флота, так как боялся, что не пройдет очередной кадровой проверки.

Но его увольнение не сказалось на объеме передаваемой КГБ информации, так как вскоре он завербовал своего старшего брата Артура, капитан-лейтенанта ВМС в отставке, работавшего в одной из крупных компаний, и своего сына Майкла, пошедшего по стопам отца на флот и служившего на авианосце «Нимиц». Он даже пытался завербовать свою дочь Лауру, служившую в армейском корпусе связи, но та не поддалась на его уговоры. Сам Уокер открыл детективное агентство «Конфидэншл рипортс, инк.» и компанию по удалению из помещений подслушивающих устройств «Электроник каунтер-спай, инк.», которые позволяли ему беспрепятственно отмывать деньги, получаемые за шпионаж. При этом он чрезвычайно гордился созданной им шпионской сетью, о чем можно судить по письму, которое он передал в Москву. В нем, в частности, говорилось:

«Ни один из действующих и потенциальных членов нашей организации не испытывает классических проблем, которые преследуют столь многих, занятых подобным родом деятельности. Среди нас нет наркоманов, алкоголиков или гомосексуалистов. Мы психологически уравновешенные, зрелые люди и располагаем возможностями для безопасного «отмывания» вознаграждений».

Но в 1984 году вокруг Уокера неожиданно начала сжиматься петля. 11 мая в отдел жалоб отделения ФБР в Сан-Франциско пришло напечатанное на машинке анонимное письмо:

«Дорогой сэр, я уже несколько лет занимаюсь шпионажем и передал совершенно секретные кодовые книги, технические инструкции к шифровальным машинам, секретные телеграммы и т. д. До определенного момента я не знал, что эта информация уходила в Советский Союз, с тех пор меня мучит раскаяние. Цель этого письма – дать возможность ФБР вскрыть важнейшую шпионскую сеть…»

Далее аноним, выбравший себе псевдоним «Рус», предлагал обратиться к нему через полосу объявлений в газете «Лос-Анджелес таймс». Попытки ФБР установить анонима результатов не дали. А написал это письмо не кто иной, как Джерри Уитуорт, вышедший к тому времени в отставку. Но окончательно выдала Уокера его бывшая жена Барбара, которая 17 ноября 1984 года наконец набралась смелости и рассказала о деятельности Джона агентам ФБР. Ей сначала не поверили, но когда слова матери подтвердила Лаура, за Уокером была установлена слежка, а его телефон был поставлен на прослушивание.

Арестовали Уокера 20 мая 1985 года во время проведения тайниковой операции. (Кстати, арест Уокера был проведен настолько бездарно, что сотрудник вашингтонской резидентуры Алексей Ткаченко, выехавший для выемки из тайника материалов Уокера, смог беспрепятственно вернуться в посольство.) Вслед за Уокером были арестованы его брат Артур, сын Майкл и Джерри Уитуорт. Уитуорт категорически отрицал свою вину, но агенты ФБР уговорили выступить против него свидетелем Уокера, пообещав ему потребовать для него на суде всего лишь пожизненное заключение. Уокер не стал отказываться от сделки, особенно после того, как узнал о письме «Руса».

Состоявшийся в октябре 1985 года суд приговорил Уитуорта к 365 годам тюрьмы и 410 тыс. долларов штрафа. Майкл Уокер был осужден на 25 лет без права досрочного освобождения. Артур Уокер также не признал своей вины и в результате получил три пожизненных срока плюс 40 лет тюрьмы. А сам Джон Уокер, который не отрицал своей вины, был осужден на пожизненное заключение. Таково американское правосудие. К тому же эти приговоры не были окончательными. Дело в том, что в 1990 году, выступая на митинге в Краснодаре, О. Калугин заявил, что лично работал с Джоном Уокером и его помощниками. После этого заявления дело Уокеров и Уитуорта было пересмотрено и они получили дополнительные сроки заключения.

После ареста Джона Уокера американские спецслужбы провели тщательное расследование и пришли к заключению, что к 1985 году с помощью переданных им криптоматериалов в СССР было перехвачено более миллиона американских секретных сообщений. Когда же министра обороны США Каспара Уайнберга попросили оценить ущерб, нанесенный группой Уокера, он сказал:

«Русские получили доступ к информации о вооружениях и электронном оборудовании, об учебной подготовке надводных, подводных и воздушных сил, о нашей боеготовности и тактике. Мы уже наблюдаем явные признаки того, что русские в курсе всех аспектов нашей доктрины ведения боевых действий на море. И теперь нам ясно, что это напрямую связано со шпионской деятельностью Уокера».

Все началось октябрьским днем 1967 года. В восьмом часу вечера в помещение советского посольства в Вашингтоне быстро вошел посетитель.

Внешне он выглядел неприметно - невысокого роста, с мелкими чертами лица, темноволосый, худощавый. Обратившись к дежурному дипломату, мужчина попросил связать его с работником посольства по вопросам безопасности.

Представился дежурным офицером связи оперативного штаба Атлантического флота США в Норфолке (крупная военно-морская база, штат Вирджиния) и заявил, что хотел бы предложить секретную информацию за материальное вознаграждение.

В посольстве знали - к таким визитерам нужно относиться крайне осторожно. Как правило, это либо провокаторы, засланные контрразведкой, либо люди с нарушенной психикой, либо проходимцы.

С посетителем побеседовали оперработники, он оставил хорошее впечатление. Доложили Главному Резиденту, полковнику Борису Соломатину. Соломатин решил рискнуть и принял, как говорили, волевое решение.

Джон Энтони Уокер родился в 1937 году. Детство у него было трудным, отец пил, семья бедствовала. В 18 лет попался на магазинной краже, чтобы избежать наказания, пошел служить на флот, учился на судового радиста.

Media playback is unsupported on your device

Служба шла хорошо, Уокер стал офицером, дослужился до начальника отдела связи на атомной подводной лодке. Женился, заимел четверых детей. Денег катастрофически не хватало. Так и созрело решение - посетить советское посольство.

Главный Резидент, Борис Соломатин быстро понял важность данных, которые мог предоставить новый агент. Как связист, он знал схемы шифраторов и имел доступ к шифровальным ключам.

Через него проходили оперативные приказы, стратегические планы штаба командующего подводным флотом США, технические описания и пособия.

Благодаря его данным, в Москве знали о всех перемещениях американских подлодок по акваториям земного шара, это позволяло сохранять в тайне походы своих субмарин.

В 1975 году Уокер вышел в отставку, стал частным сыщиком. Новая профессия позволяла ездить по свету, встречаться с контролерами советской внешней разведки в Вене или Касабланке.

К этому времени Уокер завербовал своего друга, радиста Джерри Уитуорта, устроил своего сына Майкла служить на авианосец "Нимиц".Старший сын Артур, отставной капитан третьего ранга пошёл работать на оборонную фирму. Все они поставляли данные, которые Уокер исправно передавал КГБ.

Жена Уокера знала о том, что происходит в семье. Пока все было хорошо, она молчала, но в 1976 году супруги разошлись. Супруга боялась, что в шпионскую деятельность муж втянет еще и дочерей. Она пошла в Федеральное Бюро Расследования.

ФБР приняло это к сведению, однако с выводами не торопилось и разрабатывало Уокера, собирая доказательства. В 1985 году на сторону американцев перешел сотрудник вашингтонской резидентуры внешней разведки, подполковник Валерий Мартынов. По его показаниям Уокера арестовали, поймав с поличным 20 мая, когда он забирал из тайника секретные документы с авианосца "Нимиц".

Был суд. Сыну Майклу, матросу с авианосца, дали 25 лет. Другому сыну, Артуру влепили три пожизненных срока. Сам Джон Уокер стал сотрудничать со следствием, за что выторговал себе всего один пожизненный срок. Друг-радист Джерри Уитуорт получил 365 лет тюрьмы.

Джон в 2008 году, сидя в тюрьме строго американского режима, ухитрился не только написать, но и издать свои мемуары под названием "Моя шпионская жизнь". В книжке он назвал "холодную войну" фарсом, хотя принес извинения за тот вред, который мог бы быть нанесен США его деятельностью, если бы началась война с Советским Союзом.

Эти 18 лет шпионажа оказались очень плодотворными. Кураторы Уокера были осыпаны орденами и чинами. Один из кураторов, Олег Калугин, стал в 1974 году самым молодым генералом Первого Главного Управления КГБ.

В Российской Федерации в 2002 году Калугин был заочно осуждён за государственную измену к 15 годам колонии строгого режима, лишён воинского звания, персональной пенсии и двадцати двух государственных наград СССР.

В 2003 году получил американское гражданство. Преподает, пописывает, дает интервью.

А Джон Уокер несколько дней назад, 28 августа, умер в федеральной тюрьме в городке Бутнер, штат Северная Каролина.

Ему было 77 лет.

Говорят, гордился тем, что лично никогда никого не предавал.