На вчерашнем празднике главным было имя святого благоверного князя Александра Невского. Чем же так велик этот князь, что интернет-голосование пятилетней давности «Имя России» выдвинуло его на первое место?

Великий князь Александр сделал выбор между Востоком и Западом, избрав Восток. Этого до сих пор не могут простить ему адепты пути в «общеевропейский дом». В этом сказывается их слабое знание и понимание истории. Князь просто сделал выбор между плохим и очень плохим, тем самым спася Россию. По выражению историка-евразийца Георгия Вернадского, князь совершил «…подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке».

Тогда с востока надвигались монголы, а с запада - католическое рыцарство, воспринимавшее свой «дранг нах остен» как крестовый поход для обращения еретиков-православных. Впрочем, больше их не обращали, а уничтожали. 30 мая 1220 года в Переславле-Залесском у князя Ярослава Всеволодовича родился сын Александр. В 1236 году Ярослав посадил его самостоятельно княжить в Новгороде.

В 1240 году шведский король послал к Неве войско под командованием ярла Биргера. Александр, которому не было тогда ещё 20 лет, обратился к дружине: «Не в силе Бог, а в правде. Иные - с оружием, иные - на конях, а мы Имя Господа Бога нашего призовём!» «И была сеча великая с латинянами, и перебил их бесчисленное множество, и самому предводителю возложил печать на лицо острым своим копьём», - говорит летописец. За эту победу, одержанную 15 июля 1240 года, народ назвал юного Александра Невским.

В 1241 году молниеносным походом Александр изгнал рыцарей из древней русской крепости Копорье. В 1242 году он освободил Псков, а 5 апреля 1242 года на льду Чудского озера новгородская дружина под началом Александра Невского разбила войско Тевтонского ордена. Это была великая победа, что бы ни говорили о ней прозападные историки.

Но татары уже пришли на Русь. В 1242 году Александр со своим отцом выехал в столицу Орды Сарай. Несмотря на то что Ярослав был отравлен там одной из борющихся за власть партий, Александр заключил союз с Батыем и даже, по некоторым сведениям, побратался с его сыном Сартаком, возможно, тайным христианином.

Выбор князя был тяжёл. Дело в том, что к XII веку Русь уже была не единым государством, а конгломератом княжеств, которые постоянно враждовали друг с другом. О сохранении независимости не было речи. Можно было сблизиться с Западной Европой, как хотел, например, князь Даниил Галицкий. Но это означало, что Русь превратится в несколько католических королевств. С другой стороны, монголы, хоть и нанесли стране множество увечий, угоняли людей в рабство и периодически совершали набеги, но на веру и государственную целостность не покушались. Им нужна была только дань. Фактически Русь становилась вассалом Золотой Орды, и великий хан выдавал великому князю ярлык на княжение.

Александр был дальновиден, он понимал, что рано или поздно Русь станет сильнее монгольского улуса и обретёт независимость. А если примет католичество, то этого не случится никогда - Ватикан цепко держал свою «паству». В 1248 году князь Александр ответил послам римского папы: «От вас учения не приемлем».

Так Русь вошла в «монголосферу» и надёжно прикрылась от поползновений Запада. Но на избранном пути великого князя ждало множество горестей и потерь. Достаточно сказать, что его предал родной сын Василий, который со своей дружиной оказался причастен к бунту, учинённому новгородцами против татар. Великий князь подавил бунт, сына изгнал, а его дружинников, которые, видимо, и подбили княжича на измену, наказал жестоко: «вынимал очи <...> считая, что глаза человеку всё равно не нужны, если он не видит, что вокруг делается», - с мрачным юмором заметил по этому поводу Лев Гумилёв.

Трижды Александр Невский ездил в Орду и трижды отводил опасность нового нашествия. В 1256 году умер Батый, а вскоре был отравлен Сартак. Князь в третий раз поехал в Сарай. Хотя преемник Батыя Бёрке принял ислам, он нуждался в союзе с Русью. В 1261 году в Сарае была учреждена епархия Русской православной церкви.

Одновременно князь провёл очень тонкую дипломатическую игру, в результате которой хан провозгласил Золотую Орду самостоятельным государством, сделав её тем самым заслоном для Руси с Востока. Кроме того, Александр заключил союз с литовским князем Миндовгом - союз, направленный против католического Запада. Но все эти непосильные труды подорвали здоровье Александра Ярославовича, и на обратном пути из Орды он скончался 14 ноября 1263 года в монастыре Городца, приняв перед смертью схиму с именем Алексий.

Девять дней длился траурный путь до Владимира, и тело оставалось нетленным. Современники свидетельствуют, что 23 ноября при погребении его в Рождественском монастыре, когда усопшего положили в раку, ему хотели разжать руку, чтобы вложить напутственную духовную грамоту. Но князь, как живой, сам взял грамоту из рук митрополита. Общецерковное прославление Александра Невского совершилось на Московском соборе 1547 года.

Святому благоверному великому князю Александру пришлось выживать в окружении врагов и не только давать им прямой отпор, но и проявлять себя великим дипломатом. Он преуспел и в том, и в другом, не проиграв ни одной битвы и сохранив подвластные ему русские земли. Согласно учению Гумилёва, князь принадлежал к той пассионарной популяции, из которой вырос Российский суперэтнос.

Павел Виноградов, Татьяна Минасян

Как и было задумано, мы попытаемся:

Во-первых, кратко объяснить содержание каждого из «трудных вопросов», опираясь на научно сертифицированное его толкование в современной историографии и здравый смысл учителя и преподавателя с более чем 20-летним стажем;

Во-вторых, проинспектировать совместимость имеющихся линеек школьных учебников как с научными толкованиями, так и с задачами гражданского воспитания.

Начнём с научной сертификации. Трудный вопрос № 3 сформулирован в ИКС предельно кратко: « Исторический выбор Александра Невского».

Проблема эта донельзя политизирована и запутана домыслами, не опирающимися на источники. И в популярном изложении сводится к выбору между «просвещённой Европой» с одной стороны и «византийской тиранией» пополам с «монгольским игом» с другой.

Поэтому сразу отметим, что выбор Александра Невского - это выбор между православием и католичеством и, соответственно, между двумя руслами, в которых могла развиваться дальше русская культура, - восточнохристианским (православным) и западнохристианским (католическим).

Ещё с XI века, после разделения церквей в 1054-м, папы римские претендовали не только на духовную власть над всеми христианами, но и на светскую власть над всеми христианскими монархами. К началу XIII столетия почти все западноевропейские монархи признали себя вассалами папы (точнее, вассалами св. апостола Петра - наместником которого на земле считался папа). Осталось подчинить русских князей - заставив их при этом перейти вместе с подданными из православия в католичество.

В первой трети XIII века главы апостолического престола ограничивались здесь уговорами. Но уже в 1238 году папа Григорий IX призвал североевропейских католиков оказать на Русь военное давление, а его преемник Иннокентий IV после 1244 года попытался русских князей подкупить. В обмен на переход в католичество он обещал крупнейшим князьям Руси оказать им - силами католической Европы - помощь в борьбе с Монгольской империей.

Известно, что Северо-Восточная Русь (Суздальская и Рязанская земли) в 1243 году признали зависимость от «царя» (хана) Батыя, главы улуса Джучи - автономной северо-западной части Монгольской империи (этот улус у нас принято именовать Золотой Ордой). А в 1245-м Батый потребовал того же и от главы Юго-Западной Руси - Даниила Романовича Галицкого.

Предложение Иннокентия IV оказалось настолько заманчивым, что отец Александра Невского, великий князь владимирский Ярослав Всеволодович около 1245 года перешёл в католичество (что подтвердил в 1246-м папский посол к монголам Джованни Плано Карпини), а Даниил Галицкий - как явствует из адресованных ему папских булл (посланий) - около 1246 года согласился стать католиком (правда, уже в 1249-м он от этой идеи отказался и выгнал направленного к нему католического епископа).

Из ещё одной папской буллы - адресованной новгородскому и киевскому князю Александру Невскому в 1248 году - может вытекать вывод (сделанный, в частности, советским историком Б.Я. Раммом) о том, что на грани принятия такого решения стоял и Александр. В булле с удовлетворением констатировалось появление у князя намерений перейти в католичество и предлагалось, в доказательство серьёзности этих намерений, построить католический храм во Пскове. Однако современный исследователь Д.Г. Хрусталёв считает информацию, приведённую в булле, слишком расплывчатой, чтобы можно было говорить о намерении Александра стать католиком.

Так или иначе, перед выбором «православие или католичество» Александр Невский действительно был поставлен и выбор сделал - однозначно в пользу православия. «От вас учение не приемлем», - заявил он, согласно написанному в 1280-х годах «Житию Александра Невского», послам папы (по-видимому, это произошло в начале 1250-х). Причины такого его решения неизвестны. Современный историк А.А. Горский предполагает, что здесь могло сказаться получение Александром в 1247 - 1249 годах, в ходе поездки по Монгольской империи, реального представления о мощи этой державы. В сочетании с отсутствием каких-либо конкретных обещаний со стороны папы (за исключением обещания помощи Тевтонского ордена, который насчитывал тогда всего несколько десятков рыцарей) это могло подвести князя к мысли, что игра не стоит свеч.

Ярослав Всеволодович уже в 1246 году был отравлен в столице Монгольской империи Каракоруме и окатоличить Суздальскую землю не успел. Поэтому именно решение Александра Невского - возглавившего в 1252 году, в качестве великого князя владимирского фактически всю Северо-Восточную и Северо-Западную Русь (Суздальскую землю и зависимые от великого князя Новгородскую и Рязанскую) - определило то обстоятельство, что население этих регионов (и выросшей из них России) осталось в лоне православной церкви.

Соответственно, выбор Александра Невского стал культурным выбором. Ведь в основе культуры лежит определённое мировоззрение, а в основе догматических и обрядовых различий между православием и католичеством - различия именно мировоззренческие. По сравнению с православием католичество гораздо более рационально: высшие истины, согласно католической модели (выраженной в том же XIII веке Фомой Аквинским и Раймундом Луллием), познаются при помощи разума. А согласно православной точке зрения (сформулированной в XIV столетии византийским архиепископом Григорием Паламой) - при помощи веры, чувства, не логическими выкладками, а через внутреннее самосовершенствование, духовное озарение.

Таким образом, благодаря историческому выбору Александра Невского с середины XIII века Северо-Восточная и Северо-Западная Русь (из которых выросла в XV столетии Россия) окончательно стали частью восточнохристианского мира.

В следующей статье мы рассмотрим, как всю эту запутанную историю с таким простым выводом излагают современные школьные учебники.

Литература

1. Володихин Д.М. Рюриковичи. М., 2015.
2. Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII - XIV вв.). Курс лекций. М., 2000.
3. Рамм Б.Я. Папство и Русь в XI - XV вв. М., 1959.
4. Хрусталёв Д.Г. Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII - XIII вв. Т. 1. СПб., 2009.

В XIII в. Русь попала в тиски, теснимая с одной стороны монгольской Азией, а с другой -- латинской Европой. В 1206 г. началось монгольское движение на Китай, Туркестан, Малую Азию. И меньше чем через двадцать лет передовые отряды конницы Чингисхана уже нанесли русским князьям страшное поражение на Калке.

Почти одновременно, в 1204 г., западноевропейские крестоносцы взяли приступом Царьград и разграбили его; на месте православного Византийского царства была основана Латинская империя. Трудный выбор Александра Невского между Востоком и Западом происходил, когда наступление на Русь шло по всем фронтам. Венгрия и Польша бросились на Галицию и Волынь; немецкие крестоносцы утвердились в начале XIII в. в Риге (Ливонский орден) и Пруссии (Тевтонский орден) и оттуда повели наступление на Псков и Новгород; шведы двинулись на Русь через Финляндию. Огнем и мечом европейские завоеватели обращали в католическую веру как язычников -- литовцев, эстов и финнов, так и православных -- русских.

Время наивысшего напряжения для Руси -- конец 30 х годов XIII в. Зима 1237-1238 гг. -- первый татарский погром в городах и селах Северо-Восточной Руси; в 1240 г. ордынцы берут Киев; в том же году побуждаемый папой на крестовый поход против “неверных” шведский правитель и полководец Биргер высаживается на берегах Невы.

Русь могла героически сражаясь погибнуть, буквально сгорев между двух огней, но устоять и спастись в борьбе одновременно на два фронта она была не в силах. Это очевидно для профессионального военного, способного оценить людские и материальные ресурсы. Так что русским правителям предстояло сделать выбор между Востоком и Западом -- это очень интересный момент истории, актуальный и сегодня.

Два сильнейших русских князя того времени пошли разными путями. Даниил Галицкий сделал ставку на Запад и с его помощью пытался бороться против Востока. Александр Невский предпочел Восток и под его защитой решил отбиваться от Запада. Даниил Галицкий был одним из четырех русских князей, спасшихся после жестокого разгрома на реке Калке. Он помнил первое знакомство с монголо татарами, окончившееся катастрофой. Во внешней и внутренней политике ему приходилось лавировать между римским папой, правителями Угрии, Чехии, Польши, Литвы, между татарскими ханами, собственными боярами и родственниками князьями. Первый страшный удар татары нанесли Юго Западной Руси в конце 1240 г., взяв Киев; вся Волынь и Галиция были затем опустошены; разрушение было столь сильным, что, например, к Берестью нельзя было подойти от смрада гниющих трупов.

Даниил не пытался оказать сопротивления. Еще до взятия Киева он уехал искать помощи против монголо татар у короля угорского. Но его усилия оказались тщетны. Как известно, монгольская волна накрыла всю Восточную и Среднюю Европу -- Венгрию, Силезию, Моравию, Хорватию, Балканы. И ушли монголы из Европы не потому, что встретили там серьезное военное сопротивление -- наоборот, они побеждали повсюду (при Легнице в Силезии; на р. Солоней в нынешней Венгрии). Они повернули назад из за возникших в глубинах монгольской державы споров между правящими кланами.

Даниил вернулся на Русь, где ему пришлось вести длительную борьбу с боярами, черниговским князем Ростиславом, уграми и поляками. В 1250 г. монголы вновь заинтересовались Юго Западной Русью. Послы Батыя приказали Даниилу: “Дай Галич”. Не имея сил для вооруженного сопротивления, Даниил решил подчиниться и поехал сам к Батыю. Пробыв в Орде почти месяц, он уговорил хана оставить за ним все его земли. Князь, угодный Батыю, сразу же стал нужен и Западу: угорский король Бела IV прислал к Даниилу послов с предложением мира и родственного союза.

Сын Даниила Лев женился на дочери угорского короля. На стороне Белы Даниил вмешался в распри Средней Европы -- в спор из за австрийского герцогства, в дела чешские и моравские.

Подчиняясь монголам, Даниил приобщался к мировой силе монгольской экспансии -- попадал как бы в русло исторического потока. В Восточной и Средней Европе перед ним открывались почти необозримые дипломатические перспективы. Но он сам закрыл их своим неумением понять значение исторического момента. Его союз с монголами не был продуманным и последовательным; это был лишь случайный, хотя и ловкий, политический ход. Симпатии и привычки отталкивали Даниила от монгольской Азии. Блестящий и честолюбивый князь предпочитал общество королей и рыцарей, вызывая у них восхищение и удивление своей храбростью. Зависимость от диких, с его точки зрения, кочевников и варваров казалась ему унизительной. Милостивое отношение Батыя было Даниилу оскорбительно и тяжело. Эти чувства ярко отразил летописец. Даниил стал искать возможности освободиться от монгольской зависимости.

Византийское царство было низвергнуто, а чтобы рассчитывать на помощь Запада, нужно было обратиться к формальному главе Запада -- папе римскому. Даниил так и поступил: он начал переговоры с папой Иннокентием IV о соединении церквей. Папа в ответ обещал дать русскому духовенству различные льготы, запретил крестоносцам приобретать имения в русских областях без позволения великого князя; самому великому князю папа обещал королевский титул. Наконец, Иннокентий IV дважды (в 1253 и 1254 гг.) призывал всех государей Средней и Восточной Европы начать крестовый поход против татар. Рассчитывая на помощь Запада, Даниил начал активную подготовку к войне с монголами: собирал войска и деньги, укреплял города, усиливал собственную власть. В 1255 г. в г. Дрогичине Даниил короновался присланной ему от папы королевской короной.

Даниилу нужна была прежде всего военная помощь. Но она не приходила: на призывы папы никто не откликнулся.

Тогда Даниил прервал от ношения и с Иннокентием IV. Между тем монголо-татары готовили новое наступление. Даниил увидел, что не в силах справиться с ними, и ему пришлось уступить. По требованию ордынцев Даниил приостановил военные приготовления и срыл укрепления волынских городов (1261 г.).

В 1264 г. Даниил Галицкий умер. Вся “большая политика” его была безуспешна; он достиг результата только в “политике малой” -- борьбе с литовцами, которых против него не поддерживали ни монголы, ни крестоносцы.

Даниил разменялся на повседневные политические мелочи и упустил из рук главные нити исторических событий. Он выиграл несколько отдельных сражений, но проиграл самое главное -- православную Россию. Результатом его действий стало порабощение Юго Западной Руси латинянами.

Не прошло и ста лет после смерти Даниила, как вся Галицко Волынская земля была разорвана на куски соседями: уграми, поляками, литовцами…

Полную противоположность политике Даниила Романовича представляет собой деятельность Александра Ярославича. Имея гораздо меньше шансов на успех, Александр добился больших и более прочных результатов. Шумная эпопея Даниила Галицкого прошла впустую. Глубокая и настойчивая политическая работа Александра Невского привела к великим последствиям. В распоряжении Даниила были исключительно благоприятные историко географические ресурсы, в первую очередь -- отличный плацдарм в центре Средней Европы. Используй Даниил поддержку монголов с тыла, он мог бы завоевать все эти земли и прочно утвердить там русскую власть и православие. Возможности же Александра с точки зрения географического расположения его владений были крайне скудными -- захолустный Северо Запад европейской России был неинтересен потенциальным западным союзникам.

Но если Александр мало мог приобрести, то очень много -- потерять, причем не только “окна в Европу” -- Новгород и Псков. Речь шла о самом существовании Руси, сохранении ее самобытности.

Предстояло поддержать живую энергию русской культуры -- православие -- и обеспечить сохранность основного уже в то время источника этой энергии -- родины русской народности.

Если бы латинский Запад разгромил Новгород, Псков, Тверь, то Северо-Восточная Русь стала бы слишком слаба для самостоятельной жизни и могла бы вовсе раствориться в стихии Орды. Историческая задача, стоявшая перед Александром, была двояка: защитить границы Руси от нападений с Запада и укрепить национальное самосознание внутри страны. Для решения той и другой задачи нужно было отчетливо сознавать и глубоко чувствовать исторический смысл своеобразия русской культуры -- Православия.

На спасении православной веры и зижделась политическая система Александра. Православие не на словах, а на деле воспринималось им как “столп и утверждение истины”. Раз основа была неколебимая, то Александр уже не боялся искать любых исторических союзников, чтобы ее утвердить. Гениальным историческим чутьем Александр понял, что в его эпоху опасность Православию и своеобразию русской культуры грозит с Запада, а не с Востока. Монголы несли рабство телу, но не душе. Пришествие “латинян” грозило исказить душу. Католичество было воинствующей религиозной системой, стремившейся подчинить и по своему образцу переделать православную веру русского народа. У монголо татар не было единой религиозной системы -- Орда была лишь организованной военной и политической силой. Она насаждала законы гражданско политические, а не религиозно церковные.

Первоначальная монгольская волна отнюдь не была мусульманской. Основным принципом монгольской державы стала широкая веротерпимость, даже покровительство всем религиям. Лишь через сорок лет после битвы на Калке хан Золотой Орды принял ислам.

Православная церковь на Руси сохранила полную свободу действий. С этой стороны Александру Невскому не нужно было опасаться монголов. Он видел в них силу, которая могла помочь ему защитить русскую культурную самобытность от агрессии со стороны Запада.

Вся политика Александра по подчинению монголам была не случайным политическим ходом, а осуществлением глубоко продуманной политической системы.

Александр Ярославич начал княжить незадолго до монгольского нашествия. В 1236 г. князь Ярослав, отправившись походом из Новгорода на Киев, посадил сына князем в Новгороде. Там он был и во время первого монгольского нашествия на Русь зимой 1237-1238 гг. Татары до Новгорода не дошли, однако Новгород, наравне со всеми русскими землями, вошел в подчинение ордынской власти.

В 1239 г. отец Александра Ярослав должен был ехать в Орду за ярлыком на княжение. Батый принял его с “великою честью”. Сына Константина Ярослав отправил в Азию в ставку великого хана. Под прикрытием мира на Востоке другой сын Ярослава, Александр, именно в эти годы блистательно отбивал все нападения с Запада.

В июле 1240 г. войска шведского ярла Биргера высадились на берегах Невы. Узнав об этом, Александр “разгорелся сердцем” и двинулся в поход “в мале дружине, не сождався со многою силою своею, но уповая на святую Троицу”. Победа Александра была решительной и полной. Как свидетельствуют хроники, Невская победа произошла в обстановке величайшего религиозного напряжения.

В то время как Новгород подвергся нападению шведов, Псков взяли приступом немцы (ливонские рыцари). Затем они вошли в новгородские земли и попытались закрепиться, построив крепость в Копорье.

В 1241 г. Александр взял Копорье со всем немецким гарнизоном. В начале следующего года он занял Псков и пошел на чудскую землю во владения Ливонского ордена. 5 апреля на льду Чудского озера произошло знаменитое Ледовое побоище.

После ряда славных побед над Западом Александру пришлось воочию ощутить силу Востока: он должен был ехать во Владимир прощаться с отцом Ярославом, который отправлялся в Орду к Батыю.

Подчинение Востоку давало возможность одерживать победы на Западе (несколько удачных сражений с литовскими рыцарями в 1245 г. в районе Торопца и Витебска). В том же году из ставки великого хана вернулся брат Константин Ярославич. Вместо него заложником в Орду поехал сам Ярослав. В августе 1246 г. он принял участие в курултае, на котором великим ханом был провозглашен Гуюк. Вскоре Ярослав заболел и умер там же, в ханской ставке. Историки утверждают, что он был отравлен. После смерти отца Александру пришлось уже самостоятельно выбирать между Востоком и Западом. Каждый звал его на свою сторону.

В папской булле 1248 г. папа обещал Александру в благодарность за признание Римского престола помощь ливонских рыцарей против монголо татар. С другой стороны, Батый через своих послов обратился к Александру так: “Внимай убо себе; аще мыслиши соблюсти землю твою невредиму, то потщися немедленно прийти до мене…”

Александр поехал с братом Андреем к Батыю, затем братья отправились к великому хану Гуюку (поездка в Азию заняла у них два года).

Андрей княжил во Владимире, Александр -- в Новгороде и Киеве, в Твери правил третий брат -- Ярослав. Александр, как старший, требовал от братьев подчинения. Целью его политики было объединение всей Руси под единой властью, и для достижения своей цели Александр использовал разные средства. Когда братья отказывались ему подчиняться, он смирял их с помощью ордынцев.

Александр также жестоко наказывал новгородцев, не желавших платить Орде дань.

В 1262 г. Александр последний раз воевал против Запада: он послал в поход на г. Юрьев Ливонский своего сына Дмитрия и брата Ярослава. Русские победили немцев и сожгли посад. Самому Александру пришлось в это время ехать в Орду умилостивлять хана, разгневанного мятежом: во многих городах Северной Руси народ избивал татарских откупщиков дани, не понимая, что за каждым баскаком стояла грозная сила всей монгольской империи.

Александру удалось уладить дело миром, но спасение Русской земли от нового разорения стало последним его политическим актом. В Орде Александр пробыл почти год. Ему также удалось договориться об отмене набора на Руси войск, которые должны были участвовать в войне на Кавказе на стороне Орды. На обратном пути, в Нижнем Новгороде, князь заболел и умер 14 ноября 1263 г. в Городце на Волге.

Деятельность Александра определялась не только политическими планами и расчетами. Политика его тесно связана была с нравственно религиозными понятиями. Александр Ярославич не только политик и воин, он прежде всего глубоко верующий человек и знающий богослов. Когда римский папа прислал к Александру двоих кардиналов, чтобы они убедили его в правоте латинской веры, Александр составил обстоятельное возражение. Характерно, что в критическую минуту Александр вспомнил слова Господа: “Взявшие меч мечом погибнут” (Мф. 26, 52).

Религиозно нравственная философия Александра Невского была вместе с тем и политической. В Житии князя приведены два главных основания для его “хождения во Орду”. Готовность положить живот свой за люди своя и “за благочестие” -- такие стремления вполне отвечают стойкости Александра в православной вере и желанию во что бы то ни стало обеспечить существование Православной Церкви.

Вот о чем совершенно не радел Александр Ярославич, так это о блеске земной славы “временного царствия”. Зато такой славы хотели и Батый, и Даниил Галицкий. Александр пожертвовал внешним благополучием ради глубины понимаемых им истинных основ власти: “за благочестие и за вся своя люди”. “Злее зла честь татарская” была для самолюбия Даниила: Александр принял ее со смирением. Невыносимо было для Даниила стать холопом татарского хана: Александр перенес и эту тяготу со смирением. Он устоял перед искушением, которому поддался Даниил, -- путем компромисса с Западом искать себе союзников против Востока. Подчинение Александра Орде не может быть оценено иначе, как подвиг смирения.

Подвиг не всегда есть мученичество внешнее, а иногда, наоборот, внутреннее: брань не только видимая, но и невидимая -- борьба с соблазнами душевными, подвиг самодисциплины и смирения. И этот подвиг может быть присущ не только обывателю, но и главе государства.

Два подвига Александра Невского -- подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке -- имели одну цель: сохранение Православия как нравственно политической силы русского народа. Цель эта была достигнута: Русское православное царство возросло на почве, подготовленной Александром. Племя Александра построило Московскую державу. Когда исполнились времена и сроки, когда Русь набрала сил, а Орда, наоборот, -- измельчала и обессилела, тогда стала уже ненужной политика подчинения Орде: православное царство могло быть воздвигнуто прямо и открыто, православный стяг поднят без опасений. Тогда политика Александра Невского должна была превратиться в политику Дмитрия Донского.

Исторически, конечно, так и было: рать Дмитрия возросла на смирении Александра. Московское царство в значительной степени есть плод мудрой политики Александра. Степенная книга, подводя под это царство духовно исторические основы, обнаружила глубокое понимание истории.

Александр Невский и Даниил Галицкий олицетворяют собой два исконных культурных типа истории русской, и даже мировой: тип “западника” и тип “восточника”.

Разногласия между западниками и славянофилами в середине XIX в. проявлялись преимущественно в рамках литературы. Осознание культурных противоречий Запада и Востока, а также деяния, чувства и подвиги прошлого должны быть нами по новому поняты и оценены. Яркими маяками двух мирочувствований светят нам образы русских князей -- Даниила Галицкого и Александра Невского. Результатом блестящих, но непродуманных подвигов одного было латинское рабство Юго Западной Руси. Результатом подвигов другого явилось великое Государство Российское.

Александр Невский особо почитается как устроитель российской державы, как человек, принесший жертвы ради главного -- будущего России. Веками русские люди, встав перед нравственным выбором, обращались к его примеру. В близком нам XX в. русским офицерам пришлось решать: покориться злой силе, но остаться с народом и защитить свою страну, или покинуть Россию, помогая создавать армии чужих государств. В ситуации выбора оказались иерархи Русской Церкви: покориться злой силе, но остаться с народом, дать ему духовную поддержку в трудный час и принять мученический венец, или покинуть Россию и воспитывать, укреплять генофонд другой нации.

Определить свой путь должны были все: ученые, литераторы, промышленники, крестьяне… Сегодня Россия снова стоит перед выбором. Как и в XIII в., речь идет о самом существовании России, сохранении самобытности ее культуры, языка, науки, системы образования, армии и флота, границ, экологии, сложившихся биосистем…

Как и в XIII в., велика угроза исказить саму душу воинствующей системой Запада, стремящейся подмять под себя и по своему образцу перекроить всех и вся. Как бы нам не разменяться на мелочи, не упустить из рук нити исторических событий, не проиграть самое главное!

Середина XIII века стала одним из самых сложных периодов российской государственности. Сначала в ослабленную междоусобицами страну вторглись монголы (основной поход — 1237—1240 годы, первая битва — 1223 год). В то же время в 1240—1242 годы ситуацией решили воспользоваться немцы и шведы. У атакованной с двух сторон Руси было не так уж много шансов выстоять, но от одного из посягательств ей всё же удалось отбиться. С этим подвигом неразрывно связано имя Александра Невского.

«Столетняя война» шведов и новгородцев

Впервые русские войска встретились со своими западными соседями не в 1242-м и даже не в 1240 году, а значительно раньше. Напряжённость в отношениях между новгородцами и шведами стала ощущаться с 988 года, когда на Руси приняли православие. Уже к концу X века она приняла форму военных набегов, но тогда Ярослав Мудрый смог пресечь конфликт на корню, и следующие сто с лишним лет между соседями царил мир (во всяком случае, источников, говорящих об обратном, учёным обнаружить не удалось). Трения возобновились в первой трети XII века и периодически продолжались вплоть до двух знаменитых битв Александра Невского.

Первые стычки не носили яркого религиозного характера: противников интересовали добыча и земли (в частности, Ижорская земля и Карельский перешеек). Статус священной войны у русско-скандинавского противостояния появился в 30-х годах XIII века, когда папа Григорий IX призвал защитить Финляндию от притязаний православных русских. Здесь к шведам присоединились рыцари Ливонского ордена и датчане. Но даже папская булла 1237 года не избавила крестоносцев от приземлённых мотивов, а именно — стремления контролировать Неву, Волхв и водные пути в районе Ладожского озера.

Раскол во мнениях

Дальше мнения исследователей резко расходятся. В традиционной версии шведские войска в июле 1240 года высадились на берегу Невы и стали ждать подкрепления со стороны немцев. Не дождавшись, они были разбиты войском Александра Невского, которого, в свою очередь, затем победили подоспевшие рыцари. Правда, уже через год новгородский князь разбил и их, вынудив отойти к Чудскому озеру. Сторонники этой версии считают, что поход на Русь имел для объединённых немецко-скандинавских войск большое значение: об этом свидетельствует тот факт, что с войском было два или три епископа из имевшихся в Швеции шести. Соответственно, и победы в этих сражениях чрезвычайно важны для судьбы России.

Другие историки, например Игорь Данилевский, полагают, что значение обеих битв преувеличено: в летописях того времени о них либо ничего не сказано, либо даётся совсем немного информации, не соответствующей эпическому духу сражения (Новгородская летопись, например, сообщает о двадцати русских, погибших в Невской битве).

• Картина Сергея Присекина «Кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет»
• globallookpress.com

Сторонники традиционной версии аргументируют это тем, что о захвате монголами Киева найденные письменные источники тоже не распространялись, хотя событие имело большое значение для истории страны.

Но на этом противоречия между исследователями не исчерпываются. Следующий вопрос: где же всё-таки происходило Ледовое побоище? Дело в том, что за прошедшие со времён битвы столетия названия, упомянутые в летописи, исчезли, а следы сражения затерялись где-то на дне. Тщательные поиски Узмени, Вороньего камня и других летописных локаций в период с середины XIX до середины XX века привели к тому, что теперь на карте между Чудским и Псковским озёрами есть как минимум шесть точек, где могло произойти сражение. Наиболее вероятно, что этим местом был участок Тёплого озера — узкий пролив, соединяющий два вышеупомянутых крупных водоёма.

«И бысть сеча зла...»

Как проходило само сражение? В 1241—1242 годах Александр Невский оттеснил немцев из русских земель, в частности из Пскова (вопрос о том, как крестоносцы здесь очутились, тоже спорный — Данилевский, например, сообщает, что жители города сами их позвали). Рыцари долго отступали, пока не дошли до льдов Чудского озера, где и решили принять бой.

Ход сражения русские летописи, как было сказано выше, описывают кратко и довольно абстрактно, но остались и немецкие записи. В совокупности эти свидетельства дают определённую картину произошедшего.

Утром 5 апреля войска приготовились к битве. Разные источники приводят весьма отличные друг от друга данные об их численности: автор «Истории военного искусства» Евгений Разин говорит, что с обеих сторон было примерно по 15 тысяч человек, русские летописи утверждают, что у немцев погибли 500 человек и 50 были взяты в плен (что, однако, не говорит напрямую о численности войска). В немецких записях говорится, что 20 рыцарей пали, шесть были схвачены (наёмников авторы, вероятно, не считали). Даже если предположить, что по современным меркам битва эпической не была, нужно иметь в виду, что в XIII веке такие цифры ничтожными не считались: у Ливонского ордена вряд ли было больше 100—150 рыцарей, и поэтому потеря 20 из них считалась крупным поражением.

• Одна из миниатюр Лицевого летописного свода
• globallookpress.com

Рыцари выстроились клином. Как встали новгородцы доподлинно неизвестно, но стрелки определённо расположились в первых рядах. Сначала атаковали немцы: их мечи уже добрались было до русских воинов, но обрывистый берег озера помешал закованным в тяжёлые латы рыцарям справиться с противником. А русские войска чувствовали себя вполне уверенно: они окружили неповоротливых немцев и начали стаскивать их с сёдел. Дальнейшее развитие событий всем известно: лёд треснул под тяжестью рыцарей — кто-то утонул, кто-то спасся бегством.

Русские преследовали ливонцев более семи километров. В результате немецкие феодалы попросили мира у новгородцев и десять лет действительно не предпринимали новых попыток захватить Псков.

В том, что Невская битва и Ледовое побоище имели особое значение, сходятся все — даже исследователи-скептики. И значение это заключается в сохранении православия. Непонятно, правда, действительно ли эту цель преследовал сам князь, но благодаря его победам Русь осталась православной, что во многом предопределило её дальнейший путь.

От редакции “РН”: 12 сентября 1724 года основатель северной столицы император Петр I собственноручно перенес в учрежденный им мужской монастырь мощи святого благоверного князя Александра Невского, покоившиеся до этого во Владимире. Так город на Неве обрел своего небесного покровителя и защитника, а день 12 сентября стал для Петербурга особым праздником. С момента основания архитектурный комплекс Александро-Невской обители играл градообразующую роль в облике Петербурга. Многие годы вплоть до трагических революционных перемен лавра была духовным оплотом новой столицы России, источником христианского просвещения, хранилищем чтимых святынь и национальных реликвий, местом упокоения выдающихся людей отечественной культуры. С 1996 года началось постепенное возрождение монастыря.
К юбилейным торжествам 2013 года по случаю 300-летия Свято-Троицкой Александро-Невской лаврыосуществлены масштабные реставрационные работы, в монастыре ведется активная духовно-просветительская и культурная деятельность.
И на этой неделе прошли главные торжества, когда 12 сентября, в день перенесения мощей святого благоверного великого князя Александра Невского, их возглавил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, совершивший Божественную Литургию в Свято-Троицком соборе Лавры.
В слове во время Праздника Патриарх Кирилл, приводя пример Александра Невского и Петра Первого, в частности, сказал: “…Священное Писание категорически требует другого: ”носите бремена друг друга“. Эти слова имеют разящую силу правды в истории нашего Отечества. Когда еще молодой князь Александр вступил в схватку с превосходящим его дружину противником, он научил своих воинов, прикрывая своей грудью своего товарища, биться не за себя, а за рядом стоящего воина. Каждый из них понимал, что гибель его товарища — это и его гибель.
Так и мы с вами должны понимать, что принцип, который провозглашает современное светское общество: ”Бери от жизни все — один раз живешь!“, раздробляет общество на мелкие части. И нет тогда сплоченности и единства в труде, борьбе и, если нужно, в защите Отечества. Поэтому призываю всех нас оставаться самими собой, сохраняя национальное самосознание, силу духа и свою подлинную идентичность. И без веры этого сделать невозможно, поскольку, как мы знаем, обратное всегда сопровождалось поражением и разрухой.
Модернизируя государство, мы, прочно стоя на духовных основах, должны идти по пути и императора Петра и Александра Невского. Сегодня мы молимся святому князю и испрашиваем у него благословения всей нашей Руси и верим, что по нашим молитвам, он пред престолом Божиим испросит благодать для всех нас”
Представленный ниже материал — глава из книги “Святая Русь: время собирать камни” (Москва, 2005) ученого и общественного деятеля Бориса Николаевича Кузыка — доктора экономических наук, профессора, заслуженного деятеля науки Российской Федерации, члена-корреспондента РАН, директора Института экономических стратегий, генерал-майора запаса.
Автор утверждает, что и “сегодня Россия снова стоит перед выбором. Как и в XIII в., речь идет о самом существовании России, сохранении самобытности ее культуры, языка, науки, системы образования, армии и флота, границ, экологии, сложившихся биосистем… Как и в XIII в., велика угроза исказить саму душу воинствующей системой Запада, стремящейся подмять под себя и по своему образцу перекроить всех и вся. Как бы нам не разменяться на мелочи, не упустить из рук нити исторических событий, не проиграть самое главное! Опора наша — в нашей истории” — которую мы чествуем во время великих торжеств 300-летия величественой Александро-Невской Лавры.

Санкт-Петербург, Александро-Невская лавра. Благовещенская церковь и Троицкий собор
***
“Мы думаем о себе, что мы смиренны, пока нас не трогают, — это не смирение; вот смирение истинное:
когда уничижают, оскорбляют, тут себе и говори: стою этого за грехи мои…”
(Изречение святых отцов Церкви Христовой)

Лев Гумилев писал: “Историческое время, в котором мы живем, действуем… отличается от линейного, астрономического времени тем, что мы обнаруживаем его существование благодаря наличию событий, связанных в причинно следственные цепочки. Эти цепочки всем известны, их называют традициями. Они возникают…, расширяют свои ареалы и обрываются, оставляя потомкам памятники, благодаря чему потомки узнают о неординарных людях, живших до них”.
Посещение Александро Невской лавры в Петербурге наглядно подтверждает мысль историка. Оставленный потомкам памятник — это окно в историю. Стоит распахнуть его, выглянуть — и увидишь, почувствуешь, поймешь…
Новой столице новой империи Петра Великого остро необходимы были новые духовные символы, но опереться он мог только на старые традиции, на историю Руси. И Петр нашел в ней такой символ.
30 августа 1724 г. (12 сентября по новому стилю — прим. ред. РН) состоялось перенесение мощей благоверного князя Александра Невского из Владимира в Санкт Петербург, в Лавру, построенную на берегу Невы на том самом месте, где когда то приняли исторический бой новгородцы, встретившись со шведской армией.
Александр Невский! К нему не раз обращались, его призывали на помощь в трудные моменты истории — во время Куликовской битвы, при взятии Казани. К его памяти обратились и в XX в., во время Великой Отечественной войны, учредив орден имени святого князя, сняв культовый фильм о Ледовом побоище.
Александр — историческая личность, внук великого князя Ярослава Мудрого.


В XIII в. Русь попала в тиски, теснимая с одной стороны монгольской Азией, а с другой — латинской Европой. В 1206 г. началось монгольское движение на Китай, Туркестан, Малую Азию. И меньше чем через двадцать лет передовые отряды конницы Чингисхана уже нанесли русским князьям страшное поражение на Калке.
Почти одновременно, в 1204 г., западноевропейские крестоносцы взяли приступом Царьград и разграбили его; на месте православного Византийского царства была основана Латинская империя.
Трудный выбор Александра Невского между Востоком и Западом происходил, когда наступление на Русь шло по всем фронтам. Венгрия и Польша бросились на Галицию и Волынь; немецкие крестоносцы утвердились в начале XIII в. в Риге (Ливонский орден) и Пруссии (Тевтонский орден) и оттуда повели наступление на Псков и Новгород; шведы двинулись на Русь через Финляндию. Огнем и мечом европейские завоеватели обращали в католическую веру как язычников — литовцев, эстов и финнов, так и православных — русских.
Время наивысшего напряжения для Руси — конец 30 х годов XIII в. Зима 1237-1238 гг. — первый татарский погром в городах и селах Северо-Восточной Руси; в 1240 г. ордынцы берут Киев; в том же году побуждаемый папой на крестовый поход против “неверных” шведский правитель и полководец Биргер высаживается на берегах Невы.
Русь могла героически сражаясь погибнуть, буквально сгорев между двух огней,
но устоять и спастись в борьбе одновременно на два фронта она была не в силах. Это очевидно для профессионального военного, способного оценить людские и материальные ресурсы. Так что русским правителям предстояло сделать выбор между Востоком и Западом — это очень интересный момент истории, актуальный и сегодня.
Два сильнейших русских князя того времени пошли разными путями. Даниил Галицкий сделал ставку на Запад и с его помощью пытался бороться против Востока. Александр Невский предпочел Восток и под его защитой решил отбиваться от Запада.
Даниил Галицкий был одним из четырех русских князей, спасшихся после жестокого разгрома на реке Калке. Он помнил первое знакомство с монголо татарами, окончившееся катастрофой. Во внешней и внутренней политике ему приходилось лавировать между римским папой, правителями Угрии, Чехии, Польши, Литвы, между татарскими ханами, собственными боярами и родственниками князьями. Первый страшный удар татары нанесли Юго Западной Руси в конце 1240 г., взяв Киев; вся Волынь и Галиция были затем опустошены; разрушение было столь сильным, что, например, к Берестью нельзя было подойти от смрада гниющих трупов.
Даниил не пытался оказать сопротивления. Еще до взятия Киева он уехал искать помощи против монголо татар у короля угорского. Но его усилия оказались тщетны. Как известно, монгольская волна накрыла всю Восточную и Среднюю Европу — Венгрию, Силезию, Моравию, Хорватию, Балканы. И ушли монголы из Европы не потому, что встретили там серьезное военное сопротивление — наоборот, они побеждали повсюду (при Легнице в Силезии; на р. Солоней в нынешней Венгрии). Они повернули назад из за возникших в глубинах монгольской державы споров между правящими кланами.
Даниил вернулся на Русь, где ему пришлось вести длительную борьбу с боярами, черниговским князем Ростиславом, уграми и поляками. В 1250 г. монголы вновь заинтересовались Юго Западной Русью. Послы Батыя приказали Даниилу: “Дай Галич”. Не имея сил для вооруженного сопротивления, Даниил решил подчиниться и поехал сам к Батыю. Пробыв в Орде почти месяц, он уговорил хана оставить за ним все его земли. Князь, угодный Батыю, сразу же стал нужен и Западу: угорский король Бела IV прислал к Даниилу послов с предложением мира и родственного союза. Сын Даниила Лев женился на дочери угорского короля. На стороне Белы Даниил вмешался в распри Средней Европы — в спор из за австрийского герцогства, в дела чешские и моравские.


Санкт-Петербург, Александро-Невская лавра. Речка Монастырка / Фото: Андрей Бутко
Подчиняясь монголам, Даниил приобщался к мировой силе монгольской экспансии — попадал как бы в русло исторического потока. В Восточной и Средней Европе перед ним открывались почти необозримые дипломатические перспективы. Но он сам закрыл их своим неумением понять значение исторического момента. Его союз с монголами не был продуманным и последовательным; это был лишь случайный, хотя и ловкий, политический ход. Симпатии и привычки отталкивали Даниила от монгольской Азии. Блестящий и честолюбивый князь предпочитал общество королей и рыцарей, вызывая у них восхищение и удивление своей храбростью. Зависимость от диких, с его точки зрения, кочевников и варваров казалась ему унизительной. Милостивое отношение Батыя было Даниилу оскорбительно и тяжело. Эти чувства ярко отразил летописец.
Даниил стал искать возможности освободиться от монгольской зависимости. Византийское царство было низвергнуто, а чтобы рассчитывать на помощь Запада, нужно было обратиться к формальному главе Запада — папе римскому. Даниил так и поступил: он начал переговоры с папой Иннокентием IV о соединении церквей. Папа в ответ обещал дать русскому духовенству различные льготы, запретил крестоносцам приобретать имения в русских областях без позволения великого князя; самому великому князю папа обещал королевский титул. Наконец, Иннокентий IV дважды (в 1253 и 1254 гг.) призывал всех государей Средней и Восточной Европы начать крестовый поход против татар. Рассчитывая на помощь Запада, Даниил начал активную подготовку к войне с монголами: собирал войска и деньги, укреплял города, усиливал собственную власть. В 1255 г. в г. Дрогичине Даниил короновался присланной ему от папы королевской короной.
Даниилу нужна была прежде всего военная помощь. Но она не приходила: на призывы папы никто не откликнулся. Тогда Даниил прервал от ношения и с Иннокентием IV. Между тем монголо татары готовили новое наступление. Даниил увидел, что не в силах справиться с ними, и ему пришлось уступить. По требованию ордынцев Даниил приостановил военные приготовления и срыл укрепления волынских городов (1261 г.).
В 1264 г. Даниил Галицкий умер. Вся “большая политика” его была безуспешна; он достиг результата только в “политике малой” — борьбе с литовцами, которых против него не поддерживали ни монголы, ни крестоносцы.
Даниил разменялся на повседневные политические мелочи и упустил из рук главные нити исторических событий. Он выиграл несколько отдельных сражений, но проиграл самое главное — православную Россию. Результатом его действий стало порабощение Юго Западной Руси латинянами.
Не прошло и ста лет после смерти Даниила, как вся Галицко Волынская земля была разорвана на куски соседями: уграми, поляками, литовцами…
Полную противоположность политике Даниила Романовича представляет собой деятельность Александра Ярославича. Имея гораздо меньше шансов на успех, Александр добился больших и более прочных результатов. Шумная эпопея Даниила Галицкого прошла впустую. Глубокая и настойчивая политическая работа Александра Невского привела к великим последствиям. В распоряжении Даниила были исключительно благоприятные историко географические ресурсы, в первую очередь — отличный плацдарм в центре Средней Европы. Используй Даниил поддержку монголов с тыла, он мог бы завоевать все эти земли и прочно утвердить там русскую власть и православие. Возможности же Александра с точки зрения географического расположения его владений были крайне скудными — захолустный Северо Запад европейской России был неинтересен потенциальным западным союзникам.
Но если Александр мало мог приобрести, то очень много — потерять, причем не только “окна в Европу” — Новгород и Псков. Речь шла о самом существовании Руси, сохранении ее самобытности. Предстояло поддержать живую энергию русской культуры — православие — и обеспечить сохранность основного уже в то время источника этой энергии — родины русской народности.
Если бы латинский Запад разгромил Новгород, Псков, Тверь, то Северо-Восточная Русь стала бы слишком слаба для самостоятельной жизни и могла бы вовсе раствориться в стихии Орды. Историческая задача, стоявшая перед Александром, была двояка: защитить границы Руси от нападений с Запада и укрепить национальное самосознание внутри страны. Для решения той и другой задачи нужно было отчетливо сознавать и глубоко чувствовать исторический смысл своеобразия русской культуры — Православия.
На спасении православной веры и зижделась политическая система Александра. Православие не на словах, а на деле воспринималось им как “столп и утверждение истины”. Раз основа была неколебимая, то Александр уже не боялся искать любых исторических союзников, чтобы ее утвердить.
Гениальным историческим чутьем Александр понял, что в его эпоху опасность Православию и своеобразию русской культуры грозит с Запада, а не с Востока. Монголы несли рабство телу, но не душе. Пришествие “латинян” грозило исказить душу. Католичество было воинствующей религиозной системой, стремившейся подчинить и по своему образцу переделать православную веру русского народа. У монголо татар не было единой религиозной системы — Орда была лишь организованной военной и политической силой. Она насаждала законы гражданско политические, а не религиозно церковные.


Первоначальная монгольская волна отнюдь не была мусульманской. Основным принципом монгольской державы стала широкая веротерпимость, даже покровительство всем религиям. Лишь через сорок лет после битвы на Калке хан Золотой Орды принял ислам.
Православная церковь на Руси сохранила полную свободу действий. С этой стороны Александру Невскому не нужно было опасаться монголов. Он видел в них силу, которая могла помочь ему защитить русскую культурную самобытность от агрессии со стороны Запада. Вся политика Александра по подчинению монголам была не случайным политическим ходом, а осуществлением глубоко продуманной политической системы.
Александр Ярославич начал княжить незадолго до монгольского нашествия. В 1236 г. князь Ярослав, отправившись походом из Новгорода на Киев, посадил сына князем в Новгороде. Там он был и во время первого монгольского нашествия на Русь зимой 1237-1238 гг. Татары до Новгорода не дошли, однако Новгород, наравне со всеми русскими землями, вошел в подчинение ордынской власти.
В 1239 г. отец Александра Ярослав должен был ехать в Орду за ярлыком на княжение. Батый принял его с “великою честью”. Сына Константина Ярослав отправил в Азию в ставку великого хана. Под прикрытием мира на Востоке другой сын Ярослава, Александр, именно в эти годы блистательно отбивал все нападения с Запада.
В июле 1240 г. войска шведского ярла Биргера высадились на берегах Невы.
Узнав об этом, Александр “разгорелся сердцем” и двинулся в поход “в мале дружине, не сождався со многою силою своею, но уповая на святую Троицу”. Победа Александра была решительной и полной. Как свидетельствуют хроники, Невская победа произошла в обстановке величайшего религиозного напряжения.
В то время как Новгород подвергся нападению шведов, Псков взяли приступом немцы (ливонские рыцари). Затем они вошли в новгородские земли и попытались закрепиться, построив крепость в Копорье. В 1241 г. Александр взял Копорье со всем немецким гарнизоном. В начале следующего года он занял Псков и пошел на чудскую землю во владения Ливонского ордена. 5 апреля на льду Чудского озера произошло знаменитое Ледовое побоище.
После ряда славных побед над Западом Александру пришлось воочию ощутить силу Востока: он должен был ехать во Владимир прощаться с отцом Ярославом, который отправлялся в Орду к Батыю. Подчинение Востоку давало возможность одерживать победы на Западе (несколько удачных сражений с литовскими рыцарями в 1245 г. в районе Торопца и Витебска). В том же году из ставки великого хана вернулся брат Константин Ярославич. Вместо него заложником в Орду поехал сам Ярослав. В августе 1246 г. он принял участие в курултае, на котором великим ханом был провозглашен Гуюк. Вскоре Ярослав заболел и умер там же, в ханской ставке. Историки утверждают, что он был отравлен. После смерти отца Александру пришлось уже самостоятельно выбирать между Востоком и Западом. Каждый звал его на свою сторону.
В папской булле 1248 г. папа обещал Александру в благодарность за признание Римского престола помощь ливонских рыцарей против монголо татар. С другой стороны, Батый через своих послов обратился к Александру так: “Внимай убо себе; аще мыслиши соблюсти землю твою невредиму, то потщися немедленно прийти до мене…”
Александр поехал с братом Андреем к Батыю, затем братья отправились к великому хану Гуюку (поездка в Азию заняла у них два года).
Андрей княжил во Владимире, Александр — в Новгороде и Киеве, в Твери правил третий брат — Ярослав. Александр, как старший, требовал от братьев подчинения. Целью его политики было объединение всей Руси под единой властью, и для достижения своей цели Александр использовал разные средства. Когда братья отказывались ему подчиняться, он смирял их с помощью ордынцев. Александр также жестоко наказывал новгородцев, не желавших платить Орде дань.
В 1262 г. Александр последний раз воевал против Запада: он послал в поход на г. Юрьев Ливонский своего сына Дмитрия и брата Ярослава. Русские победили немцев и сожгли посад. Самому Александру пришлось в это время ехать в Орду умилостивлять хана, разгневанного мятежом: во многих городах Северной Руси народ избивал татарских откупщиков дани, не понимая, что за каждым баскаком стояла грозная сила всей монгольской империи. Александру удалось уладить дело миром, но спасение Русской земли от нового разорения стало последним его политическим актом. В Орде Александр пробыл почти год. Ему также удалось договориться об отмене набора на Руси войск, которые должны были участвовать в войне на Кавказе на стороне Орды. На обратном пути, в Нижнем Новгороде, князь заболел и умер 14 ноября 1263 г. в Городце на Волге.


Деятельность Александра определялась не только политическими планами и расчетами. Политика его тесно связана была с нравственно религиозными понятиями. Александр Ярославич не только политик и воин, он прежде всего глубоко верующий человек и знающий богослов. Когда римский папа прислал к Александру двоих кардиналов, чтобы они убедили его в правоте латинской веры, Александр составил обстоятельное возражение. Характерно, что в критическую минуту Александр вспомнил слова Господа: “Взявшие меч мечом погибнут” (Мф. 26, 52).
Религиозно нравственная философия Александра Невского была вместе с тем и политической. В Житии князя приведены два главных основания для его “хождения во Орду”. Готовность положить живот свой за люди своя и “за благочестие” — такие стремления вполне отвечают стойкости Александра в православной вере и желанию во что бы то ни стало обеспечить существование Православной Церкви.
Вот о чем совершенно не радел Александр Ярославич, так это о блеске земной славы “временного царствия”. Зато такой славы хотели и Батый, и Даниил Галицкий. Александр пожертвовал внешним благополучием ради глубины понимаемых им истинных основ власти: “за благочестие и за вся своя люди”. “Злее зла честь татарская” была для самолюбия Даниила: Александр принял ее со смирением. Невыносимо было для Даниила стать холопом татарского хана: Александр перенес и эту тяготу со смирением. Он устоял перед искушением, которому поддался Даниил, — путем компромисса с Западом искать себе союзников против Востока. Подчинение Александра Орде не может быть оценено иначе, как подвиг смирения.
Подвиг не всегда есть мученичество внешнее, а иногда, наоборот, внутреннее: брань не только видимая, но и невидимая — борьба с соблазнами душевными, подвиг самодисциплины и смирения. И этот подвиг может быть присущ не только обывателю, но и главе государства.
Два подвига Александра Невского — подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке — имели одну цель: сохранение Православия как нравственно политической силы русского народа. Цель эта была достигнута: Русское православное царство возросло на почве, подготовленной Александром. Племя Александра построило Московскую державу. Когда исполнились времена и сроки, когда Русь набрала сил, а Орда, наоборот, — измельчала и обессилела, тогда стала уже ненужной политика подчинения Орде: православное царство могло быть воздвигнуто прямо и открыто, православный стяг поднят без опасений. Тогда политика Александра Невского должна была превратиться в политику Дмитрия Донского.
Исторически, конечно, так и было: рать Дмитрия возросла на смирении Александра. Московское царство в значительной степени есть плод мудрой политики Александра. Степенная книга, подводя под это царство духовно исторические основы, обнаружила глубокое понимание истории.
Александр Невский и Даниил Галицкий олицетворяют собой два исконных культурных типа истории русской, и даже мировой: тип “западника” и тип “восточника”.
Разногласия между западниками и славянофилами в середине XIX в. проявлялись преимущественно в рамках литературы. Осознание культурных противоречий Запада и Востока, а также деяния, чувства и подвиги прошлого должны быть нами по новому поняты и оценены. Яркими маяками двух мирочувствований светят нам образы русских князей — Даниила Галицкого и Александра Невского. Результатом блестящих, но непродуманных подвигов одного было латинское рабство Юго Западной Руси. Результатом подвигов другого явилось великое Государство Российское.


Александр Невский особо почитается как устроитель российской державы, как человек, принесший жертвы ради главного — будущего России.

Веками русские люди, встав перед нравственным выбором, обращались к его примеру. В близком нам XX в. русским офицерам пришлось решать: покориться злой силе, но остаться с народом и защитить свою страну, или покинуть Россию, помогая создавать армии чужих государств.
В ситуации выбора оказались иерархи Русской Церкви: покориться злой силе, но остаться с народом, дать ему духовную поддержку в трудный час и принять мученический венец, или покинуть Россию и воспитывать, укреплять генофонд другой нации.
Определить свой путь должны были все: ученые, литераторы, промышленники, крестьяне…
***
Сегодня Россия снова стоит перед выбором. Как и в XIII в., речь идет о самом существовании России, сохранении самобытности ее культуры, языка, науки, системы образования, армии и флота, границ, экологии, сложившихся биосистем… Как и в XIII в., велика угроза исказить саму душу воинствующей системой Запада,
стремящейся подмять под себя и по своему образцу перекроить всех и вся.
Как бы нам не разменяться на мелочи, не упустить из рук нити исторических событий, не проиграть самое главное!
Опора наша — в нашей истории. Вспоминая уроки Александра Ярославича, мы должны четко понимать: сегодня нам надо поддержать живую энергию русской культуры — Православие — и обеспечить сохранность основного источника этой энергии — Родины, России.
Александр Невский видел — в тяжелые годы Церковь на примере Священного Писания учила: лишь объединившись и духовно укрепившись, народ библейский вышел из плена. И при этом строго соблюдая закон предков!


Гробница Александра Невского (Эрмитаж)
И Русская Православная Церковь добивалась результата: весь русский народ составлял одну семью, с единой верой, едиными обычаями.
Все сословия — бояре и крестьяне, богатые и бедные — составляли как бы один род. Настанет ли праздник Господень — все идут в храм Божий. Князь и боярин — с сумой для милостыни, нищий — с протянутой рукой, а земледелец — с копейкой трудовой на свечку Богу… Все идут в храм, и для всех там есть место.
Супруги были связаны неразрывными узами до гроба. Дети воспитывались в повиновении родителям, в почтении старшим, накрепко усваивали понятия добра и зла. Немного было тогда ученых, но все были люди верующие, благочестивые. Простой на род наукам хотя и не учился, но хорошо знал то, что давала ему Церковь: по Псалтири, Евангелию, по Златоусту и житиям, которые читались в храмах, народ научался житейской мудрости.
Весь русский народ был тогда как один человек. Все думали лишь об одном: как защитить те устои, на которых держится земля Русская.
Возвращаясь к Александру Невскому, стоит еще раз подчеркнуть: его свершения стали возможными во многом благодаря гармонии двух начал — государственности и духовности. Подвиги Александра неотделимы от деятельности митрополита Кирилла, собиравшего духовные и материальные силы Руси.
В период владычества Орды только Церковь оставалась организацией, сохраняющей единство раздробленных русских княжеств. Именно Кириллу удалось в 1267 г. приобрести ханский ярлык, дававший льготы Православной Церкви. Он основал новую епархию — в Сарае, столице Золотой Орды. Митрополит остановил войну новгородцев с тверским князем. В 1272 г. Кирилл приобрел у болгарского князя Кормчую книгу с изложением церковных канонов, ставшую прототипом всех последующих русских кормчих книг. Два года спустя по инициативе митрополита во Владимире состоялся поместный церковный собор, утвердивший 12 правил о церковных делах. По ним Церковь жила 300 лет, они были положены в основу решений знаменитого Стоглавого собора 1551 г.
А ведь во главе Русской Православной Церкви Кирилл оказался благодаря Даниилу Романовичу Галицкому! Но Даниил все более сближался с католической церковью, и основная деятельность митрополита развернулась в Северо Восточной Руси.


Памятник Александру Невскому на площади его имени перед Александро-Невской Лаврой / Фото: Андрей Сдобников
Таковы уроки истории, их надо знать.
Здесь уместно будет упомянуть, что попытки Западной Европы завоевать Московскую Русь, а позднее и Россию неоднократно возобновлялись. Достаточно вспомнить польско литовскую агрессию XVII в., когда была занята даже Москва, вторжение шведов в 1708-1709 гг., нашествие французов в 1812 г., нападение англичан и французов в 1854 г. и два немецких вторжения в течение ХХ столетия.
Объективное изучение взаимоотношений России и Запада дало основание известному историку нашего времени А.Тойнби сказать: “На протяжении всей своей истории Россия на Запад никогда не нападала, а только от него оборонялась”.